Алексей Чайчиц пишет Лизе Триандафилиди интимные письма

Участник «ДОМа−2» тоскует в разлуке с любимой. Парень ежедневно посвящает избраннице строки любви, а затем публикует их в микроблоге, пытаясь излить душу. Пока Алексей Чайчиц проводит время на Сейшелах, Лиза Триандафилиди ждет его на Поляне.

Алексею Чайчицу и Лизе Триандафилиди сейчас приходится нелегко. Пара вынуждена жить в разлуке, ожидая встречи. Не так давно участника «ДОМа−2» отправили на Остров любви, чтобы дать паре возможность соскучиться и осмыслить все происходящее в их отношениях. Расстояние тяготит обоих. Пока Лиза Триандафилиди проводит вечера в слезах, ее бойфренд день и ночь пишет ей любовные письма. Алексей Чайчиц посвящает девушке нежные строки, в которых признается в любви и в деталях вспоминает, какими были ее прикосновения, тепло ее тела и любимый голос, с которым он просыпался и засыпал день ото дня. В посланиях парня можно обнаружить и весьма интимные моменты, что одних трогает, а других, напротив, очень смущает.

«Я не знаю, как сказать ей о своих чувствах, о том как закипает во мне неволя от страха высказать то, что может быть не принято, — пишет Леша. — Юношеская робость вперемешку с надеждой. Будто все впервые, передо мной женщина со спокойным сердцем, для которой все мое волнение лишь ускоренный сердечный ритм».

Романтический настрой Чайчица немало удивил как обитателей телестройки, так и поклонников проекта. Многие и подумать не могли, что он умеет так выражать свои чувства и будет настолько не в силах справиться с тоской по любимой, что не побоится представить интимные строчки на суд публики.

«Я боюсь ее испугать, она знает, что я испытываю страх, подсознание, которое не дает покоя и ищет подвох во всем. Ревность, которая возникла как призрак, она может решить, что я ищу в ней успокоение, ту самую гавань, куда приплывают ржавые корабли, погубленные одинокой свободой в море, когда им пора пристать к берегу. Я не смогу ей объяснить, что это то самое, горячее, нежное, осмысленное, — продолжает участник «ДОМа−2». — С тобой не хочу слушать мозг. Он не всегда полезен — в нем слишком много ограничителей, приводящих к сожалениям. Они по сути ничего не меняют, прошлое остается прошлым, со своими ошибками, находками, задумками и взаимными проступками. Я просто слишком много терял и слишком сильно обжегся. Кто понимает, что готов снова отдать себя другому, но если чувство не будет принято тем, с кем связано, окончательно исчезнет. А его и без этого мало».